– Да что с тобой? – участливо спросил чиновник. – Ты прямо какая-то не своя со вчерашнего дня. Может, специалист, к которому ты собираешься, недостаточно квалифицированный?
Он бережно усадил женщину в кресло и спросил:
– Может быть, водички?
Ирочка кивнула в ответ.
– Сейчас налью, сейчас, – шеф метнулся в кабинет к кулеру.
Двух глотков холодной воды было недостаточно, чтобы воскресить воспоминания о вчерашнем дне: его Ирочка совершенно не помнила, как будто бы неведомый шутник начисто их стёр для каких-то своих, только ему ведомых целей.
– А может, я сплю? – спросила женщина сама себя. – Тогда это не самый удачный сон. И лучше бы я оказалась в объятиях Василия Николаевича, чем в кабинете этого эксцентричного сумасброда.
Ирочка с силой ущипнула себя за ногу.
– Ай! – вырвалось у неё непроизвольно.
– Ириша, девочка моя, точно врач не нужен? – снова участливо поинтересовался Дмитрий Валентинович. – Ты только скажи.
– Не нужен. Точно не нужен. – Ирочка мило улыбнулась и взяла Самолепова за руку, хотя далось ей это действо с превеликим трудом.
Она, наконец, вспомнила, как вчера отпрашивалась у шефа, как торопилась на спонтанно выдуманный приём к врачу, только вот вспомнить, что было потом, никак не удавалось, а точнее, весь вчерашний вечер, как корова языком слизала.
– Ладно, – решила женщина. – Для начала надо усыпить бдительность этого болвана, а потом позвонить Акатову. Боже, как я хочу его видеть!
Ирочка даже немного испугалась своего порыва, тем более что ей показалось, что последняя фраза была произнесена вслух. Но всё было спокойно, и Самолепов никак не прореагировал.
– Мне уже лучше, – проворковала секретарь. – И если ты не против, я приступлю к разбору поступивших писем.
Самолепов кивнул, очевидно, не смея возражать.
А к обеду и вовсе всё успокоилось, и появилась возможность для осуществления задуманного. Женщина дождалась удобного момента и набрала номер Василия.
– Алё! Василий Николаевич? – спросила Ирочка, когда на другом конце далёкого соединения сотовой сети ответил господин Акатов. – А это Вас из приёмной Дмитрия Валентиновича Самолепова беспокоят.
– Добрый день, – поздоровался Василёк. – Чем обязан?
– Дело в том, что у меня для Вас есть кое-какая информация, которую я могу передать только при личной встрече, – отрапортовала Ирочка.
Возникла неловкая пауза, причину которой Ирочка понять не могла. Ожидавшая благодарности и вполне естественных вопросов, секретарь большого чиновника не понимала, почему на том конце далёкого или нет, просто удалённого соединения сотовой сети её долгожданный абонент молчал.
– Алё! – произнесла женщина. – Вы меня слышите?
– Если мы снова на «Вы», тогда извольте: слышу, – подтвердили в трубке.
Ирина не поняла намёка, а потому, неспокойно выдохнув, продолжила:
– Так как насчёт встречи? В шесть вечера на станции «Маяковская» у барельефа поэту Вам будет удобно?
– Удобно, если это не шутка, – ответил Василёк.
– Ну какие тут могут быть шутки, когда дело не терпит отлагательства? – удивилась Ирина.
– Позвольте тогда уточнить, – поинтересовался Василёк, – вы мне хотите сообщить, что ваш шеф будет ждать меня со всеми необходимыми документами в понедельник?
– Откуда он знает? – удивившись, подумала женщина, а вслух заявила. – Да, эта информация и не только.
На самом деле, добавить было нечего, и Ирина делала всё возможное и невозможное, чтобы сегодня ровно в восемнадцать ноль-ноль встретиться с господином Акатовым, с этим полевым васильком с голубыми глазами, как она успела его окрестить, непременно встретиться. Так малые дети хотят получить в подарок понравившуюся игрушку, таращат глазки и тянут ручонки, не в силах совладать со своими чувствами.
Без одной минуты восемнадцать Ирочка вошла в вестибюль станции метро «Маяковская» и к своему удовольствию обнаружила Василия Николаевича прямо у памятника поэту. Мужчина был безупречен, а может быть, Ирочке это только показалось, потому что страстная, пламенная любовь слепит даже искушённых и видавших виды людей, приписывая предмету любви все мыслимые достоинства, рисуя его самыми яркими и сочными красками, оставляя в тени незамеченными даже явные изъяны и недостатки. Наверное, Купидон первую свою стрелу пускает всё-таки не в сердце, а в голову бедняге, заставляя потерять рассудок, а заодно аппетит и сон. Вот и на этот раз маленький, пухлый, розовощёкий лучник метко выстрелил именно в голову Ирины, а потом скрылся из виду и, никак себя не обнаруживая, с неподдельным интересом наблюдал за тем, как развиваются события далее.
– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – рассуждала Ирина и хотя сама есть совершенно не хотела, предложила Василию пройти в ближайшее уютное кафе, где можно было обо всём поговорить.
– У Вас для меня какая-то новая информация? – поинтересовался Василёк, когда они вдвоём расположились за небольшим столиком в томном полумраке и ждали заказанный ужин.
– Да, конечно, – Ирочка согласно кивнула. – Дело в том, что все необходимые документы мы ждём от Вас в понедельник. К понедельнику успеете?
– Успею, если только не буду каждый вечер засиживаться в ресторане допоздна, – ответил Василёк и внимательно посмотрел на собеседницу.
– Каждый вечер? – спросила та в ответ. – И вчера Вы тоже были в кафе?
Ирочка не могла не заметить, что Василий как-то странно на неё посмотрел и усмехнулся, немного скривив губы.
– Это ещё что значит? – удивилась женщина, прекрасно осознавая, что подобными усмешками награждают не вполне здоровых людей.
В иной ситуации обидчику такое поведение не сошло бы с рук, но здесь был тот редчайший случай, именуемый исключением из правил. Именно поэтому Ирина легко совладала с собой и сделала вид, что и вовсе не заметила издевательского выражения и продолжила, как ни в чём не бывало:
– А в каком ресторане Вы вчера были?
– Rainbow, – услышала она в ответ.
– А с кем? – вырвалось у неё помимо воли. – Извините за вопрос. Можете не отвечать.
– Но почему же? – заговорил мужчина. – Я Вам скажу, с кем я был. Не буду делать из этого никакого секрета.
– Только вот скажите мне, пожалуйста, ответьте на мой вопрос, – попросил он, а, получив согласие, спросил. – А у вас не бывает ощущения дежавю?
– В каком смысле? – удивилась женщина.
– Да в самом прямом, – выдохнул Василёк. – Или это у вас игра такая в стёртые воспоминания?
– Начнём по порядку, – продолжил он, в очередной раз поймав недоумённый взгляд женщины. – Я ведь не случайно заговорил про дежавю. Вы мне можете рассказать, что вы делали вчера?
– Вчера? – снова удивилась Ирочка и тут же про себя подумала. – Странное совпадение. Ведь именно вчерашний день интересовал и моего шефа. Он сегодня тоже смотрел на меня, как баран на новые ворота, когда расспрашивал. Они что, сговорились?
– Вчера был обычный день, – медленно начала Ирина, вспоминая суматошное утро, толчею в транспорте и возню до обеда в офисе.
– А ещё я о тебе думала, болван ты этакий. – подумала женщина. – А вот сейчас не пойму, почему ты ко мне прицепился с этим вопросом?
– Да, день был, как день, – кивнула Ирина. – Ничего особенного. Работа, рутина и куча офисной макулатуры, которую надо было перебрать и рассортировать вот этими самыми ручками.
Женщина подняла руки до уровня лица и, повернув ладонями к себе, пошевелила пальчиками. Кольцо с дорогим бриллиантом, надетое на безымянный палец левой руки, переливалось холодным сиянием в мерцающем свете горевшей на столике свечи.
– Ну хорошо, это было до обеда, – согласился Василёк с такими доводами. – А что было потом?
– А потом рабочий день продолжился, – парировала Ирина, внезапно поймав себя на мысли, что вот именно вторую половину она помнит смутно.
У неё даже сложилось впечатление, что Василий Николаевич прав, что именно вторая половина, как он выразился, была начисто стёрта из воспоминаний.
– А что вы делали после работы? – задал свой следующий вопрос Василёк. – Скажем, так это в шесть вечера?
Ни в шесть, ни в семь, ни в восемь часов Ирина себя не помнила.
– Что за чёрт? – не переставала удивляться женщина. – Этого не может быть!
Как ни силилась Ирочка, однако припомнить события вчерашнего вечера так и не смогла. Как говорят актёры в таких случаях: надо делать хорошую мину даже при плохой игре, чем и пришлось заняться секретарю большого чиновника. Она вымученно улыбнулась.
– Вчера вечером, – Ирина не сводила взгляда с Василия, наблюдая за тем, как он реагирует на её повествование, – я плохо себя почувствовала, а потому просто решила пораньше лечь спать.
Неубедительно это всё прозвучало из её уст, да и Василий Николаевич явно в придуманную на ходу сказку не поверил.
